Рубрики Вaсилий Литoвкa сeйчaс и в гoды вoйны.
фoтo: Из личнoгo aрxивa
O Вaсилии Рoмaнoвичe мнe рaсскaзaли в Мoскoвскoм дoмe вeтeрaнoв вoйн и вooружeнныx сил. Мoл, eсть тaкoй, прoшeл всю вoйну, был нa пeрeдoвoй, дoшeл дo сaмoй Гeрмaнии. Нeдaвнo спрaвил 95-лeтний юбилeй, живeт oдин, пoд присмoтрoм сидeлки. Пo пути oт мeтрo к Oлoнeцкoму прoeзду я, кoнeчнo, успeлa вooбрaзить грустнoгo бoльнoгo дeдушку, кoтoрый, скoрee всeгo (ну сидeлкa жe!), прикoвaн к крoвaти и дрoжaщим oт обиды голосом жалуется на неблагодарную родину и забывчивых родственников.
Но в уютной однокомнатной квартире не немощный дед под неусыпным присмотром сиделки, а обаятельный мужчина в возрасте, с прямой осанкой и крепким рукопожатием. И его помощница, тактичная и улыбчивая Надежда Павловна.
«Дяденька, спаси!»
За время нашего разговора он будто заново прошел свою войну, вспомнив большинство географических названий, фамилий и таких подробностей, от которых в жилах холодеет кровь. Но о событиях далекого прошлого и настоящего рассуждает одинаково — совершенно спокойно, без надрыва и лишнего волнения. С мудростью человека, который ничего не боится, поскольку уже заглядывал за ворота ада.
Война для сельского мальчишки началась внезапно. Он едва успел отучиться на связиста в железнодорожном училище города Лубны. В 1940 году его призвали в армию, а оттуда сразу бросили в пекло настоящих сражений.
— Мы ехали в поезде в Харьков. Я совсем зеленый еще был, необстрелянный. Вдруг раздается гул. Мы смотрим — самолеты. С виду так совершенно обычные показались. Может, почтовые или грузы какие везут. А потом как началось! Я с поезда упал в какой-то огород и ползу на брюхе, в тыквы носом уткнулся и ломанул прямо по ним, сам не зная куда. Поезд весь раскурочило, кругом взрывы, вообще непонятно, что происходит. И тут мальчишка маленький совсем подкатывается прямо под меня:
— Дяденька, миленький, спаси меня, пожалуйста!
И вцепился в меня. А я какой дяденька в 19 лет? Сам не пойму, что делать, куда двигаться — местности-то не знаю. Ползли- ползли с ним вместе, а впереди овраг какой-то оказался. Укатились туда и целую ночь просидели, пока все не закончилось.
«Мы боялись за родных»
Василий Романович служил в 40-й дивизии 2-го Украинского фронта и 2-го Белорусского фронта в 14-м и 6-м батальоне связи. Главной задачей было обеспечить командование связью с передовой. Ради этого приходилось постоянно рисковать.
— Да у нас и выхода другого не было, — делится ветеран. — Один паренек, мой сослуживец, отказывался выходить на задание. Посмотрите, говорит, там света белого не видно, пули градом. Расстреляли тут же, на наших глазах. Больше не возникало вопросов: хочу — не хочу, задание есть задание.
По словам Литовки, мысли покинуть поле боя у солдат возникали редко. Дело даже не в каком-то особенном фанатичном патриотизме, а в сочетании злости и страха, характерном, наверное, только для войны.
— Вперед нас гнали страх и злость. Мы боялись за своих родных и ненавидели врага. Мы видели опустошенные села, кучи мертвых тел вдоль дорог. Хотелось защитить свое село, своих родителей. У меня ведь мать чуть не убили. Фрицы ворвались к ним в дом, выловили курицу. Давай, говорят, яйца. Если курица есть, и яйца должны быть. А у нее не было ничего, и она не понимала, чего они от нее хотят. Слава богу, сосед нашелся, который перевел и смог объяснить, что голод, ничего нет, даже куры не несутся. Его, к счастью, послушали, не стали убивать.
По словам ветерана, выживать в военное время помогало именно это: желание очистить свою землю от зла, обеспечить мир для родных. О себе же думать было некогда.
— Было время, когда совсем уж на свою судьбу рукой махал: пусть будет, что будет. А потом, думаю, ну как же: я ведь особо не успел еще ничего в жизни. Хочется с девушкой познакомиться, семью завести, детей. И опять пуля мимо проносилась. Ну и, конечно, вера спасла. Мать за меня молилась постоянно. Да и я сам при каждом удобном случае. Неправда, что в то время кого-то за это наказывали. На войне все можно, там многие к Богу обращались.
«С одним рюкзаком за плечами»
Наверное, только вмешательством высших сил и можно объяснить тот факт, что Василий остался жив. По его словам, бытовые условия у простых солдат были кошмарные. Практически всю войну он прошел с одним рюкзаком за плечами. Очень часто еды не было совсем. Считалось везением разыскать свинью или корову, разрезать и распихать куски мяса по рюкзакам.
— Идем, кровь скотины течет прямо по спине. А что делать? Проголодался, отрезал кусок, да так и съел, без соли, без всего. А свои редко помогали. Если в какой дом постучишь, мимо которого путь пролегал, ругались еще, мол, вы нас бросаете, уходите, а мы вам еду? Как же бросаем, если мы на фронт, воевать идем. Мы так и свои семьи побросали, получается.
С одеждой тоже было тяжело. Лютые сорокаградусные морозы однажды застали отряд Литовки в брянских лесах. Вариантов у солдат было мало. Бегали практически без остановки, чтобы не замерзнуть. Выкапывали под деревьями укрытия от ветра. А на ночь клали кучей еловые лапы и укладывались на них сверху сами, один на другого. Потом те, кто снизу, менялись местами с верхними, пуская их на свое место погреться. Костер зажигать было нельзя — враги заметят. От этого еще одна проблема — невозможность помыться. Одежду просто стряхивали, избавляясь от большей части ее «обитателей», и шли дальше.
Литовка участвовал в освобождении Воронежа, Минска, Брянска, Белгорода, Черкасс, Львова, Польши, Венгрии, Москвы и Подмосковья и дошел до самой Германии! Был награжден медалью «За оборону Москвы», орденом Отечественной войны II степени, орденом Красной Звезды и медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».
«Ни о чем не жалею»
После войны его войсковую часть отправили в столицу на строительство военных объектов. Он проработал 42 года в Министерстве обороны начальником участка по электромонтажным работам — командовал работниками при сооружении высоковольтных трансформаторных станций для подземных построек и войсковых частей. Участвовал в прокладке многоканального кабеля от Кремля до Белорусского вокзала. После 6 лет трудился инженером-электриком в Центральном доме авиации и космонавтики ДОСААФ России. Имеет огромное количество наград и почетных грамот.
Свои воспоминания записал в тетрадь, наговорил на кассету. Да только слушать некому. Сын и внуки практически не навещают. Даже его 95-летний юбилей организовала все та же неравнодушная Надежда Павловна.
Но он не обижается на судьбу. Недоумевает только, отчего молодежь не интересуется.
— Даже когда в медалях выходил, на праздник, в наш парк, за все время, что я тут живу, один раз только парень подошел. Посидели, поговорили так хорошо. Неинтересно нашей молодежи. Живут и живут, как будто так всегда было — сытно и мирно.
Тем не менее ветеран держит спину прямо и не думает сдаваться. Не привык. У него еще много планов: напечатать книгу с воспоминаниями, хоть небольшую. Дождаться публикации в газете. Подружиться с соседями, выйти погулять в парк. Отметить 96…
— Я совершенно ни о чем не жалею, — говорит Василий Романович. — Много всякого было, но самое важное, как оказалось, — уметь любить жизнь. Дорожить каждым прожитым днем. И благодарить Бога за то, что на твоей земле — мир.
Смотрите фоторепортаж по теме:
Опубликованы потрясающие фото Великой Отечественной: близнецы-солдаты и беспризорники, рвущие Гитлера
46 фото