Рубрики фoтo: Миxaил Кoвaлeв
Нaстoящaя куклa! Здoрoвeнький, пoдрoщeнный! Любит гулять и игрaть с мячикoм. Eсть прививки и пaспoрт… Xoтя — нeт. Нeт пoкa пaспoртa-тo, три гoдa eму всeгo. Пoэтoму имeeтся тoлькo свидeтeльствo o рoждeнии. Eгo, прaвдa, дoлгo нe былo, но ошибка уже исправлена. Зовут Егор. У прежней мамусеньки — Матвей. Но вы можете назвать по-своему. Отдается по договору ответственного…
Впрочем, это я вру — отдается на основании решения суда.
Красивенький! Бутуз такой! Как игрушка!
Нет, не домашний любимец — человек. Чью судьбу с рождения определяют посторонние люди.
История похищенного из роддома в подмосковном Дедовске новорожденного Матвея, найденного недавно в семье, где его растили не просто как родного, а как вымоленного родного, ошарашила общество. Ошарашила по многим позициям. И факт похищения из роддома. И то, что сделать это оказалось проще простого. И что не могли столько времени найти, хотя, как стало известно теперь, скрывали малыша чуть ли не на соседней улице. И то, что биологическая мамаша, которая и тогда оказалась матерью-кукушкой, и ныне не очень соответствует определению «благополучная», все-таки попыталась заявить свои права на сына, от которого сама же в роддоме и отказалась.
Но больше всего людей ошарашило то, что ребенка украли, чтобы безмерно любить.
История настолько сентиментально-драматически-патетическая, что может рассматриваться как готовый сценарий для мексиканского сериала.
Вот только хеппи-энд не получился.
Помните, как мы все, почти каждый из нас, сказали: «Укравшая малыша, конечно, виновата! Но, черт возьми, она заслуживает снисхождения! Дайте ей условный срок и верните ребенка! Она ему — мать!» Помните, как многие подписали соответствующую петицию и направили ее на самый верх?
И что, вы были уверены, будто общественное мнение — это самый настоящий, самый правильный, самый объективный, самый значимый суд присяжных? Правда так думали? Ну, раз петицию-то подписывали? Как говорят подростки — обломайтесь! Никому мнение наше, будь оно хоть трижды общественное, не интересно.
А что тогда интересно-то? А интересен сам ребенок. Маленький и здоровый. Мечта! Чья-то сбывшаяся. Чья — мы не узнаем: тайну усыновления защищает закон. Только вот в данном конкретном случае в интересах ли ребенка он действует?
Кто новые мама-папа Матвея-Егора и какое у него теперь будет новое-старое имя — останется загадкой. Но почему-то каждый, кто следил за ситуацией, сейчас уверен, что ребенок передан не в ту семью, которая была в очереди на усыновление первая. А так скажем — в «особо благополучную». Действительно, зачем рядовым бездетным семьям такой замечательный, домашний и беспроблемный малыш? Хотят ребенка — пусть берут из детского дома с букетом проблем (зачастую искусственно приобретенных в течение первых трех лет жизни в казенном учреждении) и выхаживают.
А что же омбудсмен по правам ребенка г-жа Кузнецова? Правозащитники? Члены Общественной палаты? Они же буквально месяц назад так активно участвовали в разрешении ситуации! Так на нее влияли! И фактическому отцу Матвея-Егора обещали благополучный исход. Обнадеживали! Божились! Он же все делал, как они говорили! Верил им больше, чем себе! Так что они-то?..
А они сегодня — как та лошадь из анекдота: «Извини, мужик, не смогла!»
…Однажды, когда моему сыну было полтора года, меня убедили съездить на неделю отдохнуть. Убеждали, что малыш даже не заметит моего отсутствия, ведь рядом и отец, и бабушка, которых он знает с рождения. Ну подумаешь, семь каких-то дней… Я повелась на уговоры. Через неделю вернулась, вошла в его комнату. «Это ты! Ты вернулась!» — взгляд безмолвного, бесконечного ликующего любования я помню в течение уже шестнадцати последовавших за тем моментом лет. И больше всего в этой истории мне жалко, что у Егора-Матвея отняли шанс на такой взгляд. В адрес той, которой он когда-то подарил свою первую улыбку. И которым он никогда не посмотрит ни на кого другого. Какое бы прекрасное общественное, административное и финансовое положение ни было у новых родителей.